Около года назад  соловецкий монастырский ансамбль был передан Русской Православной церкви. Многие светские лица, связанными с архипелагом  - туроператоры, работники музеев, историки, местные жители, -   тогда высказывали опасения, что Соловки быстро станут закрытой территорией, которую смогут посещать лишь редкие паломники. Причем полемика иногда велась в таком тоне, что никакие компромиссы казались невозможными.

Но ситуация, похоже, начинает медленно меняться к лучшему. Еще в прошлом году духовенство вполне серьезно говорило о том, что на Соловках надо возрождать монашескую обитель в тех же масштабах, что были до 1917 года - тогда только «штатных» монахов было на Соловках около тысячи.  Сегодня в монастыре около двадцати насельников и, похоже, «отцы церкви» перестали заблуждаться относительно их возможностей поддерживать сооружения монастыря (в том числе и знаменитую систему каналов, столь популярную у туристов) в надлежащем порядке.

Во всяком случае, профессор Санкт-Петербургской духовной академии Георгий Митрофанов открытым текстом заявил, что о возрождении монастыря в прежнем виде не может быть и речи. И не только потому, что нынешнему штату прежний объем работ и забот просто «не потянуть». Как бы ни хотелось некоторым высоким церковным чинам сделать вид, что не было ни страшного изолятора на Секирной горе, ни бараков, ни бессудных расстрелов, это вряд ли получится, и этой страницы из соловецкой истории не вынуть, как не вынуть циклопических камней из древней монастырской стены. И музей-заповедник на Соловках существовать непременно должен, причем хранить ему надлежит не только церковные древности.

Но церковь и музей — отнюдь не единственные действующие лица соловецкой драмы. Есть местные жители, числом более тысячи, и опыт переселения значительно меньшего числа людей с Валаамского архипелага (очень многие  из тех, кто привык зарабатывать на туристах, наотрез отказывались переезжать их хибарок на острове в трехкомнатные квартиры в Сортавале) свидетельствует, что «вывести» на материк всех соловчан вряд ли реально.

Сейчас и духовные, и светские лица открыто признают, что главная на сегодня проблема Соловков — это их охрана. «Именно охрана. Физическая охрана! - подчеркивает генеральный директор паломнического центра Московской Патриархии Сергей Житенев, уже двадцать лет участвующий в работе комплексной экспедиции по исследованию Соловков и Валаама, - и от государства, и от пресловутых хозяйствующих субъектов, и особенно от бизнеса».

И монашествующим, и музейщикам, и тем, кто возит туристов на Соловки, и  местным жителям ясно, что имеющие нужные связи и большие деньги ловкачи вполне могут «под шумок» споров о дальнейшей судьбе архипелага раскупить лучшие заповедные земли, поскольку закона, который гарантированно охранял бы их, не существует. Как не существует и давно подготовленного специалистами закона о музеях-заповедниках — он уже без малого десять лет пылится в недрах Совета Федерации. А те законы, что есть — не работают.

Где же выход? Во-первых, все признают, что Соловкам нужен единый хозяин, и — это особенно важно — никто из упомянутых действующих лиц им быть не может. Хотя бы в силу хорошо знакомой каждому специалисту так  называемой «островной психологии». Внешнее управление? Возможно.

Во-вторых, всеми признается необходимость особого статуса Соловков, превращения их в особо охраняемую зону, в которой невозможно ни строительство многоэтажных зданий, ни  возведение чуждых природно-историческому ландшафту сооружений (например, гигантской статуи Христа, которую хочет «подарить» архипелагу президент Академии художеств, или ветряков - они якобы могут решить все энергетические проблемы Соловков).

В-третьих, похоже, оказывается при желании вполне решаемой и проблема туристов и паломников. Сергей Житенев вполне резонно указывает, что это принципиально разные категории посетителей островов. Одни едут молиться, другие  — их до 80% - знакомиться с природно-историческими достопримечательностями, объединяет их лишь инфраструктура — и тем, и другим надо где-то жить и питаться. Но даже духовенство уже не говорит о том, что доступ «светским» туристам на Соловки должен быть закрыт.

Проблема  еще и в том, как разделить эти потоки, как регулировать, по-научному говоря, антропогенную нагрузку на острова — сегодня на Соловках ежегодно бывает около 100 тысяч человек, а это, по мнению ученых, чересчур много. Причем турпоток растет с каждым годом.

Безусловно, на Соловках, как и почти в каждом заповеднике, должны быть абсолютно закрытые для всех, кроме специалистов-биологов, зоны — северная природа хрупка. Должны быть — и это тоже вполне естественно — зоны, открытые только для монашествующих и паломников. Таковой, кстати, фактически уже является остров Анзер с Распятским скитом, имеющим очень строгий устав.

Многоэтажных гостиниц для обычных туристов на Соловках быть не должно — разве что небольшие деревянные гостевые дома, которых построено уже около десятка. Всех желающих они вместить не смогут. В советские годы туристы прибывали на Соловки на теплоходах и ночевали на них. Но, увы, теплоходы те давным-давно бороздят волны совсем иных морей.

Проблем на Соловках, как иногда невесело шутят и музейщики, и местные жители, наверное, не меньше, чем исторических памятников. Что делать с множащимися отходами? На островах нет ни канализации, ни систем очистки. Как относиться к светским мероприятиям, вроде фестиваля бардовской песни, которые проходят на Соловках? Но, похоже, все действующие лица поняли главное — «под небом соловецким места хватит всем», и практически в любой ситуации можно найти компромисс. И вполне может оказаться, что многострадальные Соловки станут своего рода «площадью согласия» — и не для одного поколения.