Хочешь жить — умей меняться

Музеи в контексте современного развития культуры и туризма оказались поистине в новом измерении.
Пожалуй, ни один из современных российских культурных институтов не претерпел за последние два десятилетия столь разительных перемен, как музей. Чем были музеи в последние годы советской эпохи? Государственными учреждениями, суть деятельности которых сводилась к известной триаде «исследовать — восстановить — сберечь». Интересно, что в этой схеме отсутствует как раз тот, ради кого музеи, казалось бы, и призваны работать — посетитель, турист. Кроме того, абсолютное большинство музеев были учреждениями сугубо идеологическими. А значит — ни к каким переменам не склонными. Если и появлялись экспозиции и программы непривычные, новаторские, как, например, в московском музее-квартире В.В. Маяковского на Лубянке, то они подвергались жесткой критике в официальной печати.

Музей давно минувших дней
Благополучие или неблагополучие музеев от количества посетителей прежде никак не зависело. Теперь изменились не только времена, но и экономические механизмы, и главная задача любого музея — привлечь посетителя. Посетитель сплошь и рядом только этого и ждет, спрос на «музейный продукт» весьма велик и растет с каждым годом — как очереди в совсем недавно пришедшие в Россию из Европы «Ночи музеев». А спрос, как известно, рождает предложение — в частности, исключительное разнообразие новых музейных форм и методов работы.
Виктор Ерохин, заместитель директора Угличского музея-заповедника и автор многих путеводителей по древним русским городам, как-то заметил, что сегодня бывают музеи интеллектуально-познавательные, а бывают — желудочно-развлекательные. Чем фактически констатировал появление новой музейной реальности — ни о каких «развлекательных» музеях, родоначальником которых стал Музей мыши в Мышкине, в советские времена и подумать было нельзя.
Иными словами, за последние годы произошло небывалое расширение разнообразия форм существования и сфер деятельности музея как учреждения культуры, постепенное превращение его из исследовательско-просветительского учреждения в многофункциональный культурный центр. Процесс этот в глубинке порою проходит не менее интенсивно, чем в столицах. Именно таким культурным центром, включающим популярный туристический объект, престижную концертную площадку и даже школу юных музыкантов, сегодня является Ивановка - музей-усадьба С.В. Рахманинова в Тамбовской области. Как совмещает в себе единственный в России Музей политических репрессий сценическую площадку «для всех» - от опер до бардов, и известнейший дискуссионый клуб, расположенный недалеко от города Чусовой бывший лагерь Пермь-36.

Пусть расцветают все цветы
Первый частный музей в России открылся в 1993 году. Сегодня число частных музейных собраний исчисляется сотнями, нередко они пользуются куда большей популярностью, чем государственные музеи. Один из лучших примеров — появившиеся уже в нынешнем веке в Переславле-Залесском музеи – утюга, чайника, старых денег, русской сказки. Уже трудно представить мало-мальски крупный туристский центр в России без частных музеев, тематика которых поистине необозрима — от предметов быта и музыкальных инструментов до образа жизни наших далеких предков (музей «Другой мир» и Музей рабочей лошади в деревне Ивашково под Угличем).
Новую жизнь обретают существовавшие в прежние времена весьма неброско музеи трудовой славы и музеи предприятий, особенно связанных с народными промыслами. Организуемые мастер-классы нередко приносят им существенный доход. Такие музеи сегодня возникают даже там, где их раньше никогда не было. Последний и очень характерный пример — только что открывшийся в рязанской глубинке Музей михайловского кружева — единственного цветного кружева в России. «Сейчас мы принимаем 30–40 туристских групп в год, - расказывает директор предприятия Надежда Дежина, - но это, конечно, очень мало, особенно на фоне растущего спроса на нашу продукцию». В старинном Ельце тоже есть «кружевной» музей.
Другой пример приспособления к новым экономическим реалиям ведомственного музея — московский музей «Огни Москвы», некогда принадлежавший Мосгорсвету, а ныне, как говорится, живущий миром и собственной работой. С советских времен турпоток в нем увеличился больше чем в 30 раз. Некоторые аспекты работы музея вызывают искреннее изумление у тех коллег, которые во главу деятельности ставят погоню за длинным рублем. «Да, мы не берем денег ни за фото-, ни за видеосъемку, и это — принципиальная позиция, - рассказывает директор музея Наталья Потапова. - Для нас хорошие кадры, которые турист сделает и выложит в интернете — лучшая инвестиция в будущее, чем сиюминутная прибыль».

Старые формы и новые веяния
Постепенно возрождаются когда-то хорошо известные, но в советские годы полностью забытые, музейные формы, такие как церковные музеи. Иногда они имеют вполне традиционную форму (например, в Ипатьевском монастыре), иногда возникают на границе «мира» и церковной жизни, при этом оставаясь доступными для любых туристских групп — как в Троицкой обители близ Оренбурга. Иногда самые современные музейные проекты, пользующиеся успехом у «светских» туристов, реализуют сами монастыри. Например, Ново-Голутвин в Коломне на собственные средства закупивший аппаратуру для демонстрации на стенах рисунков на библейские сюжеты Александра Иванова.
Совершенно особым и ни на что в современной России не похожим музейным комплексом нового типа, включающим множество разнообразных коллекций и реликвий, является возникший при православной гимназии и кадетском корпусе музей Алексеевской обители близ Переславля, активно поддерживаемый известным путешественником Федором Конюховым. К сожалению, его туристическая «емкость» весьма невелика.
Новинкой на туристическом рынке стали весьма своеобразные музеи, порой случайно возникающие на оставшихся после съемок исторических фильмов декорациях. Таковы «Белогорская крепость» под Оренбургом (на месте съемок фильма «Русский бунт»), слившиеся с историческим зданием и ставшие популярным музеем царские покои в Александровском дворце Царского Села (фильм «Семья Романовых»). Только что на музейный рынок Астраханской области вышла отстроенная к очередным съемкам столица Золотой Орды Сарай-Бату. Музейный бум в последние годы охватывает даже гостиницы - небольшие музеи реликвий Великой Отечественной войны появились при нескольких мотелях на Минском шоссе.
Уникален пока на отечественном туристическом рынке опыт Музея А. С. Пушкина на Пречистенке. Это единственный музей в стране, имеющий туроператорскую лицензию, он предлагает посетителям в течение года туры практически по всем пушкинским местам России. К сожалению, этот опыт в работе других музеев пока развития не получил.

Дети «капитана гранта»
Никто не спорит — достижения в музейном деле налицо. Но и проблем, как это нередко бывает, не меньше. Одна из главных традиционна — недостаточное финансирование. От государства финансовой поддержки не дождешься. Сами музеи заниматься предпринимательской деятельностью не имеют права. А о законодательстве, которое бы предоставляло музеям всевозможные льготы — скажем, при оплате услуг ЖКХ или аренде земли, — приходится только мечтать.
Есть, конечно, функционирующая уже на протяжении нескольких лет программа благотворительного фонда Владимира Потанина «Меняющийся музей в меняющемся мире», предоставляющая гранты на реализацию лучших музейных проектов в нескольких номинациях.
Самыми запоминающимися в последние годы были «Город А. П. Чехова в городе Таганроге», фактически сформировавший силами Таганрогского художественного музея в историческом центре города не только несколько новых чеховских маршрутов, но и фактически новую музейно-туристическую среду. А также инкубатор для демонстрации оригинальных музейных проектов в доме Лажечникова в Коломне, уникальная книга-альбом, посвященная сокровищам Егорьевского музея. Деятельность «Меняющегося музея» охватывает практически всю страну — от Калининграда до Находки. Но грантов, к сожалению, куда меньше, чем нуждающихся в них музеев.

Позвольте вам выйти
Важными туристическими брендами Пермского края являются пермская деревянная скульптура и пермский звериный стиль, ради которых все больше туристов приезжает сюда со всех концов Европы. Но до недавнего времени памятники «звериного стиля» находились в бывшем Архиерейском доме, а скульптуры до сих пор выставлены в здании бывшего кафедрального собора — на оба здания претендует Русская православная церковь. В Перми найден почти образцовый компромисс — музей уже работает в одном из лучших старинных особняков города, а для художественного музея один из крупных пермских предпринимателей хочет на свои средства построить новое здание.
Но такая практика для современной России очень редка (другие случаи удачного решения аналогичной проблемы — переезды Коломенского и Тамбовского историко-краеведческих музеев), и многие уникальные музеи, например, в подмосковном Зарайске, костромской Нерехте, смоленской Вязьме до сих пор находятся в храмах, и переезды надолго выведут их и из туристического оборота. А некоторые — как Музей хрусталя в Гусь-Хрустальном, находящийся в Георгиевском соборе, на который претендует церковь, - могут, по мнению музейных экспертов, и вовсе прекратить существование.

Туристов нет — поможет интернет
Работники музеев и сотрудники турфирм единодушны: интерес к музеям с каждым годом растет, а турист становится все более требовательным и даже придирчивым. Чтобы держаться на плаву, читай: не допускать уменьшения турпотока, приходится постоянно придумывать что-то новое, обновлять ассортимент интерактивных программ, мастер-классов, экскурсионных маршрутов. Но придумать, как говорят музейщики, это еще полдела, главное — донести готовый продукт до потребителя. А с этим часто возникает много проблем, причем работники музеев нередко и почти повсеместно сетуют на консервативность турфирм, предпочитающих работать по принципу «лучшее — враг хорошего».
«За последние годы мы показали туристам — в частности, во время «Ночи музеев», - немало новых программ. Особенно интересна та, которая посвящена пребыванию Александра Дюма-отца в Переславле, - рассказывает Ольга Чупрасова, менеджер Переславского музея-заповедника. - Но ни одного автобуса из Москвы мы у себя так и не увидели, хотя информация по турфирмам, занимающимся внутренним туризмом, рассылалась загодя».
Еще одна особенность распространения информации, о которой неизменно говорят музейщики и туроператоры, — клиент все меньше верит в то, что написано в путеводителях и все больше доверяет сарафанному радио. «Большую часть посетителей нам доставляет именно оно, а не турфирмы», - рассказывает директор «Огней Москвы». Верит посетитель и тому, что он читает на форумах в интернете. А «интернетизированность» российской провинции пока явно недостаточна, отсюда — отсутствие информации о перспективных музейных проектах.

А гиды кто?
Успехи некоторых провинциальных городов в развитии туристической отрасли хорошо известны. Скажем, в Угличе и Мышкине было больше музеев, чем в губернском Ярославле. Но успехи породили и некоторые, неведомые до сих пор проблемы. «Городок у нас небольшой - всего-то пять с небольшим тысяч человек населения, - рассказывает Любовь Гречухина, директор турбюро «Мышгород». - В туризме так или иначе занято около семисот человек. Музеев — больше десятка. Турпоток постоянно растет — в этом году наверняка выйдем на уровень 150 тысяч прибытий. И уже не хватает ни экскурсоводов, особенно для индивидуальных клиентов, ни тех, кто мог бы работать в музеях. А те, кто есть, тоже не стальные, все лето напролет работать не могут. И сторонних работников не пригласишь: кто, даже из Ярославля, пойдет на наши крохотные зарплаты? Выхода пока не видно, но обратного пути, естественно, нет».
Может быть, проблемой кадров объясняется порядок работы некоторых музеев, совершенно неудобный для гостей города и организаторов группового туризма. Например, в уникальном нижегородском Музее русской фотографии выходной день – воскресенье!
Нынешней весной, в очередную ночь музеев, музей «Огни Москвы» впервые организовал специальные интерактивные программы для тех, кто стоял в длинной очереди. Это, пожалуй, лучшая иллюстрация востребованности музеев на туристическом рынке и интереса потенциальных клиентов к их продукту.

Открывая деловую программу, заместитель директора по выставкам и развитию этого музея Владимир Матвеев подчеркнул, что ежегодная встреча стала традиционным мероприятием, на котором коллеги делятся опытом работы и обсуждают насущные проблемы. «Мы собираемся здесь, чтобы понять и оценить, как нам следует развиваться и что нужно предпринять в общих интересах», - констатировал он.
С утверждением, что проблемы и задачи у музейщиков всего мира схожие, согласился один из именитых гостей круглого стола. Алан Уотсон, лорд-распорядитель Кембриджского университета и главный хранитель литературного наследства Черчилля, сообщил, что сейчас настала пора, когда музеи, стремясь удержать посетителей, стараются использовать не только современные технические и информационные системные средства, но и активно контактируют друг с другом. «Я очень рад, что музеи обмениваются друг с другом большими выставками, тем самым приближая к посетителю интересные ему экспонаты, – заявил он. – Выставка из музея Прадо, которая прошла в Эрмитаже, отличное тому подтверждение».
Представители провинциальных музеев, не имеющие возможности распоряжаться большими деньгами, ищут свои формы сотрудничества с туристическим бизнесом и потенциальными посетителями. Кто-то старается удивить интерактивом, делая ставку на технологии, кто-то придумывает «изюминки» в виде праздников или интересных лекций, а некоторые даже организуют при музеях собственные туристические фирмы.
В Великом Новгороде, например, придумали и уже несколько раз провели «Музейный бал», который стал заметным событием в культурной жизни города. В Саратове организовали новый экскурсионный маршрут «Изумрудное ожерелье» с посещением объектов, связанных с именами известных русских художников. В Ленинградском зоопарке реализовали массу программ, в которых принимают участие посетители зверинца и его постоянные обитатели. Вообще само понятие «музей» в последнее время заметно расширилось: кроме привычных классических объектов такого рода, в которых ничего нельзя трогать руками и надо говорить вполголоса, уже появились и такие, где, напротив, экспонаты можно и даже нужно изучать и осязать.
В сфере сотрудничества с турбизнесом музейщики намерены искать и находить общие интересы. «Мы заинтересованы друг в друге, - считает Светлана Соболевская из Музея сказок «Алоцвет». – Потому что туризму нужны объекты показа, а музейщикам – постоянный приток посетителей». Но почему в одни музеи стоят очереди, а в другие туристов даже калачом не заманишь? Заместитель директора по музейно-просветительской работе Русского музея Владимир Ткалич уверен, что большую роль здесь играет окружающая инфраструктура. «Посетитель должен чувствовать себя комфортно не только в стенах музея, но и в окружающей учреждение действительности, – полагает он. – Удобный подъезд, возможность перекусить, приобрести сувенир – все это очень важно, и в этой сфере музеи и турбизнес могут очень успешно сотрудничать».
Музейщики ничего не имеют против развития современных информационных технологий: подавляющая часть учреждений с интернетом уже давно на «ты», а некоторые музеи и вовсе существуют только в виртуальном пространстве. А куда пойти, в реальный музей с настоящими экспонатами или в цифровой мир, где находятся только их прообразы, – решает посетитель.